[МУЗЫКА] Итак, мы подошли к очень важному этапу в развитии всей системы международных отношений в XX столетии. Мы выяснили с вами, как долго, как сложно подготавливалась Первая мировая война. И сегодня мы будем говорить о собственно войне. Но хочу сразу предупредить, что о войне можно говорить по-разному, и мы не будем перечислять крупные, очень важные, имевшие стратегическое значение сражения, операции. Не будем привязываться к конкретным датам. Постараемся взглянуть на Первую мировую войну с позиций обыденности, того, что сегодня имеет очень большую популярность, с позиций рядового человека, повседневности: причины техника, география, новации, итоги войны. Итак, давайте обратимся к причинам войны, но не с позиций высоких соображений противоборствующих блоков, о чем мы уже говорили, не с позиций геополитических претензий того или иного участника, поскольку геополитические всегда маскируют под собой незнание конкретных причин. А давайте посмотрим на вот такую картинку, и я хочу сразу предупредить, что это перевод с английского языка. Если бы эта картинка характеризовала не ситуацию в Российской империи, а, скажем, ситуацию в Германии, расстановка сил бы не изменилась, но враг находился бы в другой части изображения. Так повелось, что в нашей отечественной традиции, начиная с иконописи и вплоть до сегодняшнего дня, враг наступает на нас чаще всего с запада, то есть на этой картине он должен идти не там, где находится мы, как на этой картине у нас перечисляются благородные свойства не инициаторов войны, а коварный враг должен находиться прямо на другой стороне. И вот здесь мы видим, что по-настоящему глубоких причин, принципиально различающие стороны, не обнаруживается. Надо сказать, что на этапе начала войны многие не могли до конца осознать, насколько же объявленный враг — державы Тройственного союза, для Российской империи, мы смотрим пока с позиции нашего отечества, или просто враги Антанты, насколько они подлинные враги. Мы должны для понимания того, что по-настоящему разделяло страны Антанты и страны Тройственного союза, а потом уже Четверного союза, немного вернуться назад. Не думаю, что кто-то из вас в состоянии сходу различить этих двух благородных офицеров и уж точно будет поставлен в тупик тем, что на Николае Александровиче Романове надет английский мундир, а на британском короле — мундир русской армии. Это было очень модно в то время. Но, помимо всего прочего, монархи были родственниками, и их похожесть многих приводила в изумление. Почему мне хотелось бы обратить внимание именно на такого рода картинку? Или, скажем, на такую картинку, где тот же российский монарх находится рядом, опять же, поменявшись мундирами со своим кузеном, как они называли друг друга — кузен Ники (Николай) и кузен Вики (Вильгельм, кайзер Германии). Огромное значение и накануне, и в период Первой мировой войны имели настроения, определявшиеся духом милитаризма. Каждая из держав считала, что чем больше, чем обширнее контролируемое ею пространство, чем сильнее ее армия, тем уважительнее к ней будут относиться окружающие, тем лучше перспективы ее развития и так далее. И по-настоящему крупные державы делали все возможное для того, чтобы использовать имеющееся пространство. Как бы далеко ни отстояли от основной территории их колониальные владения, они стремились собрать их воедино, сплотить их, и это, как мы с вами помним, позволяли делать и средства связи, и средства транспорта — мощная инфраструктура, характеризовавшая основные империи. Милитаризация сознания доходила до парадоксов. В Германии накануне Первой мировой войны даже сводки погоды — они только начинали появляться в средствах массовой информации, в газетах по сути — писались языком, напоминающим сводки с театра военных действий: «Глубоко эшелонированные порядки туч надвигаются на наше побережье со стороны Северного моря». И надо сказать, что эта милитаризация общественного сознания была достаточно глубока. Даже рядовые граждане, подданные монархий, подданные этих империй, участвовавших в войне, вполне были солидарны с мнением истеблишмента, прежде всего политического истеблишмента, и вполне не просто верили объяснениям по какой причине, зачем, ради достижения каких целей идет война, но горячо, активно откликались на все лозунги, на все пропагандистские усилия и, как мы с вами убедимся, активно участвовали в начале в мобилизации, а на следующем этапе уже непосредственно в боевых действиях. Отрезвление на уровне общественного сознания, и уж тем более индивидуального сознания, приходит гораздо позже. На первом этапе Первая мировая война стала моментом, которого ждали и на который очень горячо откликнулись практически все без исключения социальные группы в абсолютном большинстве участвующих государств. Мы все время говорим о войне и об участниках войны. Так, для напоминания хотел бы обратить ваше внимание на то, что вот эта общеизвестная цифра потерь, общих потерь, военных потерь периода Первой мировой войны — порядка десяти миллионов человек, абсолютно точной статистики быть, естественно, не может, — к этой цифре необходимо добавить еще и потери, скажем, такого неожиданного для нас и непривычного сегодня важного инструмента войны, как лошади. Потеря лошадей в Первой мировой войне достигла почти той же самой цифры — около восьми миллионов лошадей. И вот британские кавалеристы на данном изображении напоминают о своих боевых товарищах, своеобразная дань памяти тем соратникам, которые так много для них значили в годы войны. Но опять-таки, возвращаясь к идее милитаризации сознания, безусловной поддержки военных усилий правительств, режимов, властей, давайте вспомним о том, какие люди пошли на эту войну, что это были за люди. Перед нами Николай Степанович Гумилев — георгиевский кавалер, офицер, принимавший самое непосредственное, вполне героическое участие на фронтах Первой мировой войны. Человек, который до Первой мировой войны активно путешествовал, представлял себе, что такое конфликт, что такое военная схватка, и с началом войны добровольцем отправившийся на фронт. Как мы понимаем, его отношение к войне, его позиция в отношении развернувшейся мировой схватки ощутимо отличалась от позиций властей, от позиций других участников. Но он посчитал для себя необходимым и важным принять участие в этой войне, поскольку милитаризм, милитаризация сознания очень тесно были связаны всегда и в контексте Первой мировой войны, может быть, особенно, с понятиями отечества, патриотизма, защиты, традиций и ценностей, которым угрожает теперь новая опасность. Но были и люди, для которых война стала моментом истины, которые не мыслили себя вне военных действий, вовне конфликта. Известнейший «красный маршал», его иногда называли «красный Мюрат», хорошо нам памятный Семен Михайлович Буденный. Начинает свою карьеру незадолго до Первой мировой войны, а на ней становится полным кавалером Георгия. И, в общем, уже к началу революционных событий, где наступает его звездный час, к началу Гражданской войны, где он становится основателем, создателем знаменитой первой конной армии, Буденный уже вполне сложившийся военный руководитель, но только иного звена. Революция и Гражданская война сделают его действительно полководцем. Еще один пример того, как в период Первой мировой войны причудливо складывались судьбы очень разных людей. Известнейший, язык не поворачивается назвать его героем, персонаж Второй мировой войны, главнокомандующий военно-воздушными силами нацистской Германии — Герман Геринг. Ас Первой мировой войны, раненый, ставший наркоманом в госпитале, пристрастившись к морфию для облегчения страдания от ран. И человек, который знал, что такое война, почувствовав это на собственной шкуре. Тем не менее дальнейшая его судьба, его вхождение, примыкание к новым политическим силам, которые по итогам Первой мировой войны складываются, показывает, что он в значительной степени стал жертвой войны, но в рассрочку, когда не довоевав на Первой мировой войне, почувствовав несправедливость ее итогов, он посчитал для себя возможным, для своей страны возможным, взять реванш в следующем мировом сражении. Еще одни пример того, как война причудливо определяла судьбы достаточно разных, но сталкивающихся людей. Будущий герой свободной Франции, всем нам хорошо известный генерал де Голль. В годы Первой мировой войны командует ротой, капитан. И родственники, а это большой аристократический род, хоронят его, потому что получают известие о том, что его видели убитым на поле боя. На самом деле он в плену, в большом офицерском лагере для офицеров стран Антанты, на территории Германии, Ингольштадт. И там он совершает несколько попыток побега. До конца оформляется его отношение к немцам, к Германии в целом. Хотя мы знаем, что этот человек впоследствии станет одним из архитекторов Европейского союза, прежде всего Франции и Германии. Но своего отношения к немцам он не переменил. Он просто разделил страну и людей, власть и народ. И его, почти сокамерник по офицерскому лагерю, Михаил Николаевич Тухачевский — офицер армии Российской империи, тоже попавший в плен, тоже совершавший несколько попыток побега, до конца войны они находятся в плену. И после этой войны они становятся из соратников, союзников по Антанте, противниками и сталкиваются на поле боя во время советско-польской войны. где де Голль помогает как советник польской армии, а Тухачевский в своем новом качестве одного из ведущих военачальников Рабоче-крестьянской Красной армии, наступает на Польшу. То, как выглядит война с точки зрения ее физики, техники, мы посмотрим на это в нашей следующей части. [МУЗЫКА]
