[МУЗЫКА] [МУЗЫКА] Здравствуйте! В этом модуле мы с вами поговорим о детской речи, о том, как дети овладевают родным языком. Дело в том, что это большая загадка, которая занимает не только лингвистов, но и биологов, психологов, специалистов по нейронаукам и так далее. В чем, собственно, состоит загадка? Загадка в том, что ребенку удается за 3–4 года овладеть даже такими сложными для изучения языками, как финский, китайский, русский. И в дальнейшем дети не могут повторить этот процесс, то есть со вторым языком этого уже не происходит. Что же заставляет маленького, крошечного ребенка, который во всем остальном совершенно беспомощен, овладевать такими сложными структурами? Есть лингвисты, которые считают, что знание языка является врожденным, то есть человек рождается уже с некоторым представлением об универсальном языковом устройстве. Так думает, например, Ноам Хомский или Стивен Пинкер, то есть представители генеративного направления. Другие ученые, которых называют функционалистами, считают, что ребенок извлекает язык из так называемого «инпута», то есть из того, что он слышит вокруг себя. При этом интересно, усваивает ли ребенок некоторые абстрактные грамматические правила и применяет их, или он овладевает языком на базе употребления, то есть, постоянно повторяя за родителями, постепенно приучается к тому, что его, например, предложение на его родном языке должно звучать именно так? Эти теории относятся к разряду теорий, основанных на употреблении. Интересно также, происходит ли этот процесс одинаково во всех языках, или разными языками дети овладевают по-разному, например, китайские дети поступают одним образом, а венгерские или русские — другим? Таким образом, мы должны понять, является ли языковая способность уникальной, или она зависит от ряда факторов: от структуры языка, от индивидуальных способностей человека, от того, в каких условиях он живет, и так далее. Для этого нам нужно, прежде всего, определить, что такое детская речь. Детской речью обычно называют языковую продукцию ребенка, которую он производит до определенного, критического периода. Что же такое «критический период»? Это тот возраст, после которого изучение родного языка может оказаться невозможным. Этот возраст определяется приблизительно границей в 5–6 лет. Почему так происходит? Потому что наличие критических периодов объясняется неодинаковой скоростью образования нейронных сетей в разном возрасте. Наш мозг постоянно обновляется, а в детском возрасте он еще и растет, и вот этот рост происходит особенно интенсивно до первого критического периода. Мозг обладает большой пластичностью в это время. Ну, кроме того, он специализируется, то есть разные участки головного мозга как бы приспосабливаются к различным функциям. Генеративисты считают, что при этом происходит активизация того врожденного знания, которое уже присутствует в мозгу. Откуда же мы берем знания о том, как дети овладевают языком? На протяжении XVIII и XIX веков эти знания поступали к нам только из дневников родителей, внимательных, интеллигентных родителей. Ну вот самым известным таким родителем был, например, Чарльз Дарвин, который опубликовал биографический очерк развития своего сына, и этот очерк имел огромное влияние на современников. Многие люди стали после этого записывать, как развивались их дети. При этом они обращали внимание, конечно, не только на язык, а в первую очередь на психическое развитие ребенка, но данные о языке тоже попадали в поле зрения. Вы понимаете, что родители при этом не могут быть объективны? Это не значит, что они завышают как бы оценку знания языка ребенком. Это значит, наоборот, что они отражают только те факты, которые им кажутся особенно интересными, и обычно в дневнике родителей не попадает ежедневная речь — то, что ребенок делает рутинно. Поэтому источником данных о ежедневной речи ребенка стали записи спонтанной речи, которые, конечно, стали возможны только когда появилась аудио- и видеозаписывающая аппаратура и компьютерные методы обработки. Вот здесь на слайде вы можете увидеть пример, как мы изображаем спонтанную речь ребенка, расшифрованную с видеозаписи. Значит, мы используем некоторые формализмы для такой обработанной речи, для того чтобы в дальнейшем подвергнуть ее статистическому анализу. Помимо этого существуют и другие способы получения информации, даже довольно интересные. Например, различные виды экспериментов с детьми. Ну вот в настоящее время применяются широко eye-трекеры, которые позволяют отследить, куда ребенок смотрит. Вы понимаете, мы же не можем спросить маленького ребенка, что он знает, а чего он не знает. Мы можем только обратить внимание, что он, услышав то или иное слово, посмотрел, например, на какой-то предмет. Вот это позволяют сделать eye-трекеры. Очень остроумные есть эксперименты, которые называются «высокоамплитудное сосание». Потому что ученые заметили, что маленький ребенок реагирует на изменяющуюся ситуацию при помощи силы сосания, и когда они приделали электрод к соске и смогли измерить эту силу сосания и скорость сосания, они смогли заметить, отмечает ли ребенок различия в ситуации. Так удалось, например, выяснить, что дети довольно рано начинают различать звуки родного языка. Ну и последним способом и последним источником сведений о речи детей являются так называемые родительские опросники. Их существует довольно большое количество. Здесь на слайде вы видите некоторые ссылки, и из этих ссылок для нас наибольшее значение имеют, вероятно, русифицированные версии опросников МакАртура и опросника CDI, который тоже предполагает изучение не только языковой способности ребенка, но и когнитивной способности, а также некоторых двигательных функций. В чем прелесть родительских опросников, что родитель отвечает сразу на множество вопросов, и по ответам на эти вопросы компьютер может судить о том, развивается ли ребенок нормально или немножко отстает в развитии. Соответственно, если он отстает, он может быть направлен к специалисту. Это были основные понятия, которые нам понадобятся в дальнейшем, а в следующих частях нашего цикла мы познакомимся более конкретно с различными аспектами усвоения языка ребенком.
